Алексей Гур
За свою жизнь мы встречаем тысячи, десятки тысяч людей. Чаще всего эти встречи не выходят за рамки знакомства, рукопожатий, поздравлений с днём рожденья или «обмена открытками» к 1 мая. Но порой Жизнь нам дарит Встречи, которые дают Плоды. Кто-то встречает свою Любовь, кому-то достаётся Дружба, иным встречи помогают сделать Открытие, а другим создать произведение Искусства. Исключительным подарком становится Встреча, которая выводит тебя самого на абсолютно новый уровень духовного, морального, эстетического восприятия Мира. К семидесяти годам ты вдруг осознаёшь, что, к великому сожалению, таких встреч ты можешь насчитать от силы на пальцах одной руки.
Пересечение наших с Борей биссектрис создало в моей жизни новую геометрическую фигуру. Он стал тем самым указательным пальцем на моей руке на все времена. Борис никогда не поучал, не бравировал собственным опытом или примером, не настаивал на своём. Он спокойно, даже как-то нежно указывал на возможный путь, на правильное направление. Он открывал новый взгляд на, казалось бы, уже набившие оскомину своей неизменностью бытовые проблемы.
На этом сайте речь идёт об архитектурном призвании Бориса. И мне хотелось бы поделиться своей крупицей восхищения его талантом. Она, конечно, не «фундаментальная», а бытовая и, казалось бы, малозаметная и малозначащая история, но она осталась со мной на всю жизнь.
С Борисом мы ваяли проект моего будущего дома два года. Друзья мне говорили, что это абсолютно избыточные сроки, и что-то тут нечисто. Но я понимал, что каждая наша встреча, обсуждение деталей, шлифовка уже решённых вопросов улучшали проект, доводили дом до совершенства. Борису, конечно, с самого начала было всё предельно ясно и понятно, но я-то ведь не обладал пространственным видением, и ему приходилось всякий раз объяснять мне чертежами, рисунками, трёхмерными моделями, почему дважды два будет четыре. При этом он никогда не раздражался моими «гениальными идеями», которые (как я потом осознал) разрушали целостную концепцию дома. Можно сказать, он учил меня Архитектуре – очень неназойливо, но последовательно. И вот коробка построена. Я в эйфории вхожу в мастер-спальню, столь знакомую мне по картинкам, и, подойдя к окну, вдруг холодею от ужаса, замечая, что его широкий горизонтальный импост находится как раз на высоте моих глаз. Мне закрывается часть внешней картины, и чтобы увидеть целиком заоконное пространство мне надо присесть. Оборачиваюсь к стоящему при входе в спальню Борису и вижу его лукавые глаза. Он в мгновенье считал все мои внутренние стенания и ужасы: как же – надо переделывать ВСЕ окна. Но, даже не дослушав до конца мои блеяния по поводу того, как же так получилось, можно ли что-то сделать малой кровью, чтобы подправить окна, чтобы «всё было правильно», он мне задал один короткий и простой вопрос: «А что бы ты хотел увидеть в окне?» Отвечаю я, конечно, абсолютно стереотипно для городского жителя, собравшегося переселиться на природу: «Газон, кусты, деревья, облака, небо.» Тут же второй вопрос Бориса: «А что ты сейчас видишь в окне?» Я перечисляю: «Газон, кусты, деревья, облака, небо.» В ответ он улыбается. Начав понимать, я чуть приседаю, и взгляд мой тут же падает на соседние дома, которые широкий импост «вырезал» из заоконной картинки. Занавес!
Мой дом любит людей. За год на огонёк заходит сотня – другая людей. На видном месте висит большая чёрно-белая фотография Бориса, и редкий человек, увидев портрет, не спросит: «А кто этот прекрасный человек?»